Есть ли угольное лобби в Казахстане?

- Что влияет на ценообразование угля?

- Ценовой разброс на уголь большой, в зависимости от его вида, марки и класса крупности. Можно найти уголь и за 8 тысяч тенге за тонну, и за 15 тысяч, смотря на какие цели. К примеру, для приготовления шашлыка можно купить расфасованный древесный уголь в пакетах по цене 1 кг-150 тенге, его хватит на 4-5 часов. А если говорить об отоплении одного частного дома в зимний период, то на это уйдет 4-6 тонн каменного угля. На ценообразование напрямую влияет транспортировка, уголь ведь везут из дальних регионов страны.  Хозяину частного дома, помимо самой покупки угля, приходится платить за его доставку и разгрузку в среднем 5 тысяч тенге.

- Сколько компаний работает в Алматы, специализирующихся на поставке и реализации угля?  Знаете ли вы имена их владельцев?

- В Алматы сегодня работают в общей сложности 20 компаний, занимающиеся оптовой реализацией каменного и древесного угля для жителей Алматы и ближайших к городу областных районов. 13 из них давно и вполне успешно функционируют на топливном рынке.  Их названия и адреса вы легко узнаете в Интернете, забив в поисковике «продажа угля в Алматы».  Честно говоря, я не интересовался именами их владельцев и их региональных деловых партнеров. Могу предположить, что все они являются гражданами Казахстана, за исключением, пожалуй, нескольких персон из числа учредителей экибастузских предприятий, зарегистрированных, как компании с иностранным участием. 

-Можно ли говорить о том, что в нашей стране есть угольное лобби?

- Конечно, можно, как и в любой другой отрасли экономики, промышленности, сельского хозяйства, строительства и сферы услуг. Просто в отличие от того же нефтяного, газового или банковского, угольное лобби не на слуху у простых граждан. Вернее, имена владельцев крупных угольных предприятий не так часто встречаются в СМИ и соцсетях, как имена сталелитейных, банковских и прочих магнатов. И вообще, не стоит драматизировать и видеть сплошь негатив в угольной промышленности – она приносит солидную прибыль нашей казне и очень важна для нас. Вы знаете, к примеру, что уголь служит отличным сырьем для получения того же нафталина, ароматических углеводородов и искусственного графита? Путем переработки в общей сложности можно получить более 400 различных продуктов, стоимость которых, по сравнению, со стоимостью самого угля, возрастает в 20-25 раз, а побочные продукты, получаемые на коксохимических заводах, превосходят стоимость самого кокса.

Я лично считаю, что существует ценовой сговор угольных монополистов. Их ссылки на то, что у КТЖ не хватает вагонов для отгрузки угля, меня не устраивают.  Смотрите, крупные угольные компании возят свою продукцию на тупик ж/д транспортом, откуда угольные базы забирают ее для реализации. Уголь развозят автотранспортом, причем тут дефицит вагонов?

- Много полемики в соцсетях и СМИ разгорелось вокруг перевода алматинской ТЭЦ-2 в 2020 году на природный газ. Что вы скажите, как член городского общественного совета, по этому поводу?

- Экспертами было составлено заключение, что алматинскую ТЭЦ-2 нельзя переводить на газ из-за требований сейсмической безопасности. Мол, в случае мощного землетрясения это чревато непоправимыми последствиями, поэтому это предприятие до сих пор работает на угле. Насколько я знаю, оно сжигает в сутки 6 тысяч тонн угля. Так вот, до 21 сентября текущего года многих устраивала подобная формулировка, пока глава государства не дал поручения перевести ТЭЦ на газ. Меня поразило молчание экспертов, которые вдруг забыли про сейсмичность Алматы и другие свои прежние аргументы в пользу угля, и не стали разводить полемику. У меня возник вопрос – если это было научно доказано, то почему нельзя было объяснить представителю администрации президента, что в случае техногенных ситуаций оборудование ТЭЦ не выдержит нагрузки? Получается, что экспертное заключение было составлено не профессионально?

- А может, все дело в том, что казахстанским ТЭЦ выгоднее работать на угле и мазуте, а не на газе?

- Да, как и многим другим предприятиям, ТЭЦ экономически выгодно работать с дешевым топливом, так как газ обходится дороже угля. В наше время, когда высок риск очередной девальвации тенге, именно дешевизна угля ставится во главу угла. За примерами ходить далеко не надо. Взять тот же частный сектор: не каждый хозяин частного дома потянет газификацию стоимостью около 300 тысяч тенге. Ему легче потратиться на уголь зимой, отдав за него 50-60 тысяч тенге, чем откладывать деньги на проведение газопровода. И это связано не с людской жадностью, а с тем, что в последнее время потребительская способность населения значительно снизилась…

- Почему у нас не наказывают крупными штрафами те предприятия, которые не позаботились об установке современных мощных фильтров для снижения выбросов и очистки воздуха, и которые по-прежнему работают на угле?

- Как вы знаете, нашим экологическим законодательством предусмотрен ряд требований к работе предприятий, но проблема в том, что его исполнение мало контролируется уполномоченными органами. В идеале должен быть прозрачный контроль экологического состояния Алматы, чтобы общественность точно знала – какие предприятия платят штраф за загрязнение окружающей среды, в каком размере и на какие в конечном итоге цели расходуются средства, поступившие от них в городской бюджет?

Нужна жесткая государственная политика, которая сможет урегулировать этот вопрос и улучшить состояние экологии. Мы не должны доводить экологию Алматы до состояния Пекина, считающегося одной из самых грязных столиц мира. Политкорректности ради отмечу, что экология нашей Астаны в зимнее время тоже оставляет желать лучшего из-за отсутствия полной газификации.

- Вы были депутатом мажилиса Парламента РК, сейчас являетесь членом общественного совета Алматы. Поднимали ли вы на республиканском или городском уровнях вопросы, связанные с экологической обстановкой Алматы или Астаны, ростом цен и дефицитом угля?   

- Когда я был депутатом мажилиса, наш комитет поднимал в парламенте вопрос по росту цен на электроэнергию по всей стране и по газификации столицы. Это были очень актуальные и злободневные темы, поэтому мы так тщательно подходили к ним. В 2013 году я был в Алматы, в районе Алгабаса, где знакомился с работой ТЭЦ-2. Она нуждалась тогда в модернизации, и остро стоял вопрос с золоотвалами. Местные жители писали нам письма, в которых жаловались на выбросы ТЭЦ, загрязнявших атмосферу. Мы тогда разбирались с этой конфликтной ситуацией и добились в конечном итоге ее урегулирования. Я ездил в 2014 году также по регионам, где смотрел с коллегами, в каких условиях живут и работают наши шахтеры. Нас в частности интересовал соцпакет шахтеров Караганды и Жезказгана. А вот тему обеспечения угля населения специально не ставили, так как тогда не было такого массового дефицита с его обеспечением, как сейчас. Что касается моей работы в общественном совете Алматы, то скажу так - вопрос о твердом топливе остро не стоит, как и вопрос о полной газификации города. В Алматы нет сейчас такой проблемы с дефицитом угля, как в северных и центральных районах страны. Есть проблема повышения цен, но она тоже пока не рассматривалась на заседаниях общественного совета, только в СМИ.

- Какие экологические проблемы решает тогда общественный совет Алматы? Что сейчас, например, стоит на повестке дня? 

- Наша комиссия, начиная с апреля текущего года, занимается вопросами вырубки деревьев в русле реки Большая Алматинка.  Представители «Казселезащиты» предоставили нам сведения, что в том районе они насчитали около 3 тысяч деревьев, предстоящих спиливанию. У них есть все разрешительные документы, и действительно, русло реки нужно очищать. Мы не поленились, поехали туда и подсчитали, что там гораздо меньше деревьев. Возраст зеленых насаждений – 30-40 лет, они высажены вдоль берега реки и укрепляют почву. Ждем сейчас заключение лесоэкспертизы.         

- Все-таки, какие альтернативы углю есть в нашем регионе?

- Альтернативой углю в нашем регионе может быть природный газ и электроэнергия. То, что говорят некоторые экоактивисты про энергию солнца и ветра, не совсем корректно, так как их производство и использование в наших условиях является дорогим удовольствием. У нас очень много горных рек, поэтому необходимо строить каскадные ГЭС и затем использовать их энергию на всеобщее благо – это будет обходиться нам гораздо дешевле. У европейских стран нет таких богатых природных ресурсов, как у нас, поэтому они вынуждены переходить на энергию ветра и Солнца. Мы потихоньку тоже переходим на эти альтернативные источники энергии из-за международных обязательств, но не такими темпами, как на Западе.

Нужны альтернативные источники

Лидер экологического движения «Табигат» Мэлс Елеусизов считает, что переход на иные источники энергии встречают большое сопротивление потому, что сложно ломать устоявшуюся систему и стереотипы.

- Чем уголь вреден для окружающей среды, и почему мы раньше не переходили на газ?

-  Угольная промышленность у нас всегда сильно работала. Но тогда в РК не стояла так остро экологическая проблема, как сейчас. Считалось, что уголь практически безвреден, это сейчас все знают, что он – серьезный загрязнитель атмосферы планеты. Точнее, не сам уголь, а его пыль и зола, которая считается сильным аллергеном и даже канцерогеном. В результате сгорания угля образуется парниковый газ, который разрушает озоновый слой планеты и приводит к необратимым последствиям. Вот почему в развитых странах мира активно переходят к альтернативным источникам тепла. Кстати, газовое отопление – тоже не идеальный выход из сложившейся ситуации, оно просто чище по сравнению с углем, вот и все.

Есть различные технологии и оборудование типа фильтров, которые снижают объемы выбросов в атмосферу загрязняющих веществ. Например, те же золоуловители на ТЭЦ.  Этими экоразработками занимаются несколько НИИ и лабораторий, и отделы санконтроля самих предприятий. Другой вопрос, что все это удорожает затраты на производство, поэтому руководство предприятия приходится выбирать между защитой окружающей среды и рентабельностью.

- Скажите, какие альтернативные виды источников тепла используются в других странах для сохранения экологического баланса? 

- Я побывал во многих странах мира, видел, что центрального отопления там практически нет, оно преимущественно автономное. Поэтому жители, к примеру, Германии выбирают в основном электрический обогрев помещений в виде современных гелиопанелей, а не газовое, так оно стоит дороже. Немцы давно отказались от атомных электростанций в пользу новых био- и экологических источников тепла, таких как ветровая и солнечная энергия.  Я полагаю, что эти современные технологии можно спокойно внедрять в Казахстане, благо, что наши природные богатства позволяют вырабатывать альтернативные источники энергии и тепла.

- Что же мешает тогда нам переходить на альтернативные источники тепла?  

- Отсутствие лишних денег и консерватизм взглядов на экологическую обстановку в городе. Многие алматинцы до сих пор пользуются печным отоплением, потому что не имеют возможности подключиться к газовому. Для этого нужно ведь за свой счет проводить газовую трубу и ждать, пока голубое топливо привезут из Кызылординской области или с западного региона страны. Но меня удручает другое: то, что мы с годами так и не научились элементарной экологической грамотности. Состояние воздуха в родном городе нас волнует в последнюю очередь, куда важнее знать о криптовалюте! У многих из нас даже наблюдается наплевательское отношение к собственному здоровью, не говоря уже о чужом самочувствии!

- На ваш взгляд, кто в ответе за рост цен на уголь и его дефицит в регионах?  

- Профильное министерство, которое не предотвратило ажиотаж с углем для населения. Говорят, угля не хватает. Так вот, я не верю в эту отговорку, просто потому, что считаю, что дефицит угля кому-то очень выгоден. Это обычный сговор монополистов, решивших обогатиться за счет простых людей.